Австралия. Путеводитель по Австралии

Приближалась полярная зима. 29 февраля исполнилось 100 дней по выходе из Рио-де-Жанейро. Они прошли почти сплошь в тяжелой, напряженной борьбе с суровыми стражами Южного полюса свирепыми ветрами и льдами.

Кук в свое время писал, что никто не сможет пройти далее него, “а следовательно земли, быть может и лежащие южнее достигнутого мною пункта, никогда не будут исследованы.

Густые туманы, снежные бури, сильный холод делают плавание крайне опасным”. Все это в полной мере испытали русские моряки. Устали и люди и шлюпы — одним нужен был отдых, другим ремонт. Выйдя из сплошных льдов, Беллинсгаузен решает разлучиться с «Мирным», чтобы обследовать возможно большее пространство. Встреча шлюпов намечается у острова Компанейского.

Надо заметить, что все время плавания Беллинсгаузен избегал известных путей и шел в неведомых морях своей самостоятельной дорогой.

Южное сияние помогает мореплавателям: оно светит каждую ночь от зари до зари. Но в течение 20 дней бури такие, что «море с воздухом как бы смешалось», паруса все изорваны. Суда несутся среди вздымающихся как горы волн без парусов, по воле ветра. В промежутках между бурями штиль с дождем и качкой.

22 марта «Восток» пришел на то место, где на картах был помечен Компанейский остров. Однако остров обнаружен не был. «Остров Компанейский предоставляю искать тому, кто счастливее меня в этих поисках», с досадой записывает Беллинсгаузен. «Обретения испанцев отыскивать весьма затруднительно», пишет Лазарев. Видимо, неточность инструментов и недостаточное образование моряков, наносивших остров на карту, привели к этой досадной погрешности.

25 марта на «Востоке» наконец вздохнули свободно. Тепло. Ясная погода. Сушатся, чистятся. Все веселы, шутят, играют. 29 вошли в порт Жаксон (Сидней, в Австралии). 7 апреля прибыл туда же и «Мирный». Австралия встретила с необычайным уважением и радушием отважных русских мореплавателей, проникших впервые после Кука в Антарктику. Для стоянки кораблей отвели лучшее место, против самого города, куда обычно не допускались иностранные суда. В честь моряков устраивались непрерывные официальные и частные обеды, балы, вечера, прогулки за город. «Мы старались проявить благодарность, невзирая, что искреннее гостеприимство много отрывало нас от занятий по службе». А занятий было немало.